Серебро и свинец - Страница 120

120

Следующим вышел вечный соперник Сошникова, Ильвент. Он оказался на земле еще быстрее.

– Да-а… – несколько презрительно протянул дружинник, оглядывая попритихших парней. – Неужели в этой деревне не найдется ребят посильнее? Ох, беда тогда дружине – некем будет ее пополнить!

– В этой деревне, – ответил Сошников, скидывая мундир, – может, и нет, а в нашей – так даже очень найдется.

– Хочешь помериться со мною силами, ши? – Дружинник картинно заломил бровь.

«Пижон, – мысленно припечатал его спецназовец. – Или ты забыл, чем кончаются такие поединки?»

Это тоже было частью ритуала – взаимные оскорбления и насмешки. Оглянувшись украдкой, спецназовец довольно заключил, что симпатии деревенских не отданы безоглядно Бхаалейнову дружиннику, как он опасался. Конечно, тот был из своих… но он уложил наземь лучших приречных парней даже легче, чем пришлый демон. Последнее Сошникова слегка встревожило.

– Я-то помню, – ответил он сдержанно. – Потому и хочу посмотреть, чего ты стоишь, когда не держишься за чародейский кафтан, будто за мамкину юбку!

– Ну посмотри, – неожиданно легко оборвал спор дружинник.

Круг был тесноват – всем хотелось поглазеть на невиданное зрелище, деревенские напирали, едва не прижимая поединщиков друг к другу, и только по окрику Келрикса расступились немного. Сошников сделал глубокий вдох и встал в стойку…

…Чтобы тут же пропустить неожиданный и очень болезненный удар по уху.

– Посмотрел? – глумливо усмехнулся дружинник.

«Это ты зря сделал, – мелькнуло в голове у спецназовца. – Можешь бить в силу – бей, а нет, так не замахивайся».

Второй удар Вася тоже пропустил. Именно потому, что был уверен – пока что противник не станет в полную силу молотить. Все же не смертный бой, а поединок; можно примериться, присмотреться, прежде чем бросаться очертя голову в вихрь ударов и блоков.

– Ну что же ты? – полюбопытствовал бхаалейновец, глядя, как трясет головой Сошников. – Драться будем али стоять?

– Драться-драться, – пробормотал Вася тихонько.

Дружинник ударил в третий раз – вовсе вполсилы, словно не желая напрягаться ради какого-то ши, – но в этот раз Сошников был готов. Блок – отход – удар… который дружинник не попытался блокировать. Каким-то особенно гибким движением он просто ушел с линии удара, одновременно делая спецназовцу подсечку. Только с огромным трудом Сошников сумел удержать равновесие и даже уклониться от уже летящего в висок кулака.

«Да этот парень хитрее, чем кажется», – подумал Вася. Еще несколько столкновений прошло с тем же успехом. Зрители следили за поединком, затаив дыхание, уже забыв, что сами только что мечтали схватиться с этими парнями, так дворовые мальчишки бросают мяч и ворота из двух обтрепанных портфелей, когда по телевизору показывают матч «Спартак» – «ЦСКА».

Наконец спецназовцу показалось, что он нащупал слабое место противника. Удар – блок – удар… поединщики сцепились, пытаясь сбить друг друга с ног, и Сошникову это уже почти удалось, когда вывернувшаяся под немыслимым углом нога дружинника подсекла его под колени, и, уже падая, он потянул противника на себя, цепляясь всем телом, и тот не удержался.

Борцы рухнули наземь бок о бок.

– Ничья! – восторженно заорал Келрикс.

– Д-действительно, – пробормотал Сошников, осторожно поднимаясь.

На душе у него было неуютно. На самом деле победа была за дружинником, и оба это понимали. В настоящем бою тот уделал бы спецназовца за три секунды. Сошников телом ощущал незавершенность тех приемов, которые отрабатывал на нем надменный бхаалейновец. Они должны были заканчиваться смертельными ударами, от которых не находилось защиты. Так что ничья в этом поединке воспринималась как случайность. Или поддавки? Вася покосился на сурового дружинника, благосклонно принимавшего восторги своих поклонников. Нет… такой поддаваться не станет.

Спецназовца хлопали по спине, поздравляли, кто-то сунул ему в руки кружку кваса – теплого, мутного, отдававшего чем-то незнакомым. Келрикс, явно болевший за ши против дружинника, на радостях огрел Сошникова по плечу так, что тот сморщился.

– Вася! Сохатый!

– Что? – недовольно обернулся Сошников, утирая губы.

– Да тут… блин, ты объясни этому козлу, чтобы он мне выпить дал!

Спецназовец поморщился. Все-таки увязался за ним сегодня один подарочек. Почти все бывшие самовольщики – а спецназ мотался за ограду базы чаще всех – уже нахватались эвейнских словечек и к услугам переводчиков прибегали, только когда на пальцах объяснить никак не получалось. Но только не Беловский. Хуже него был только Кухарюк – херсонец наивно полагал, что его ридную мову поймет не один туземец, так другой, надо только поискать.

– Сашок, тебе что – в лом было барахла какого-нибудь прихватить?

– Забыл! – Беловский уныло повесил голову.

– Ну так побейся об заклад с кем-нибудь! – не выдержал Сошников.

– Так переведи!

– Слушай! – буркнул спецназовец, которому вовсе не хотелось тратить драгоценное время в увольнении на помощь ближнему. – Ты бы сходил к здешнему чародею, он тебя за пять минут языку научит. Что ты ко мне привязался?

На лице Беловского отразился ужас.

– Ага! – почти простонал он. – А меня потом – во все дырки?

– За что? – непритворно удивился Вася.

– За все хорошее! – обиделся Беловский. – Не знаешь, что ли… Блин, ты-то как раз и не знаешь!

– Чего?

– Бубенчиков приказ издал по всем подразделениям! Услугами местных телепатов пользоваться воспрещено! Трибунал! Боятся, как бы те у нас в головах не вычитали чего… секретного.

120